Кому сколько боевиков?
Прага, 29 февраля, Caucasus Times — На фоне мерно текущей контртеррористической операции в Чечне, расхождения в некоторых данных военной статистики между чеченскими властями и военными несколько омрачают отношения сотрудничающих сторон. Речь идет о количестве боевиков, которых кадыровцы обязались полностью ликвидировать до наступления восьмой весны второй чеченской кампании. В январе месяце Рамзан Кадыров заявил о том, что на подведомственной ему территории осталось от «силы 60-70 «шайтанов» бегающих по горам», и пообещал, что скоро и их переловят.
Прошел месяц. Заканчивается срок, отведенный на окончательное решение вопроса. Однако, выясняется,, что «шайтанов» меньше не стало, несмотря на то, что спичрайтеры силовых ведомств по сложившейся традиции делают ежедневные заявления о неминуемой гибели самых последних, чудом оставшихся в живых, боевиков. Все опять складывается прямо наоборот. Если верить словам начальника регионального штаба по управлению контртеррористической операцией на Северном Кавказе Аркадия Еделева, то число агонизирующих мождахедов возросло почти в десять раз. На этой неделе он утверждал, что располагает достоверной информацией о 440 боевиках, продолжающих свою деятельность в горной местности.
И представители боевиков не остаются в стороне от обсуждения этого животрепещущего вопроса. Глава Имарата Кавказ Докку Умаров не остался в долгу и «опроверг» ложь Кадырова и Еделева. На одном из сепаратистских сайтов он сделал заявление, что к в горах в эти дни днюют и ночуют «тысячи» моджахедов. Но, даже, если бы он назвал цифру в десятки тысяч, это не сильно повлияло бы на правдоподобие общей картины. В целом, еще с первой чеченской войны, количественные данные, которыми охотно оперируют стороны, носят в высшей степени условный характер.
Логика участников заочного диалога очевидна. Российским генералам постоянно необходимо показывать необходимость своего присутствия в мятежной республике. Кроме того, Генерал Еделев и его подчиненные рассчитывают и впредь получать награды, воинские звания, а главное «боевые» выплаты. Кадырову, старающийся заворожить реальность заявлениями о наступившем мире, нужно совсем другое. Он и сам может кому угодно и «боевые» дать, и орденом собственной фамилии наградить, и звания какие угодно присвоить, хотя его борцам с «шайтанами», по их собственным словам, ничего такого не требуется, они желают лишь стяжать дары духа и наследовать жизнь вечную. не нужны. Как и моджахеды, кадыровцы тоже заняли место в очереди в сады Джанната. Герой России депутат Госдумы Ямадаев в одной из телепередачо рассказывал, что он перед каждой вылазкой в горы, объясняет своим угрюмым воинам, «что это они в Джихаде, они в Газавате». Верят ли бойцы командиру, нне очень понятно.
Что касается эмира Умарова, то какой же Имарат без тысячи потенциальных шахидов?
Впрочем, прародителем метаморфоз с численностью чеченских боевиков, как помнится, был еще Докку Гапурович Завгаев. Вернувшись в Грозный в обозе федеральной группировки в 1995 году, Завгаев с ходу назвал цифру. У него, правда, по горам бегало человек на 10 больше, нежели нынче у Кадырова.
На самом деле, количественные параметры способны лишь ввести в заблуждение неискушенного обывателя. В партизанской войне они не являются решающими. Небольшие группы из 3 или 5 человек способны нанести противнику урон гораздо больший, нежели крупное подразделение. Кроме того, численность боевиков в самой Чечне уже давно не может считаться качественным показателем. Война теперь стала достоянием не только одной Чечни. В область перманентного вооруженного противостояния втянуты соседние Ингушетия, Дагестан, Кабардино-Балкария, Северная Осетия со всеми «прелестями» контртеррористической операции: исчезновениями людей, блокированием сел, «зачистками». К слову сказать, уже 68 день находится в осаде село Генуб в западном Дагестане, где местные власти, подражая метрополии, объявили контртеррористическую операцию. Село находится в уникальной субтропической зоне, где до января висит виноград и доспевает хурма. Садоводство является главным источником пропитания местных жителей. Из-за того, что село наводнено войсками, здесь уже не хватает воды. Привозная вода распределяется по два литра на человека в день. А главное результатов от этой операции никаких нет. Зато застоявшиеся от безделья военные воруют у местных жителей все, что попадет под руку. Места эти по местным поверьям считаются святыми и пьяные ночные «арии» «защитников Отечества» оскорбляют добропорядочных граждан.
Что касается тактики действий моджахедов, то за последнее время она не претерпела особых изменений. Атаковав противника в Чечне или в Ингушетии, они легко перемещаются в соседнюю республику на отдых и поправку амуниции. Их численности вполне хватает, чтобы совершать внезапные рейды и заставлять врага держать порох сухим. Поэтому и вопрос о количестве моджахедов вопрос, скорее всего политико-пропагандистский, чем военно-тактический.. О наличии резервов у боевиков говорит и тот факт, что только по официальным данным с 20-27 февраля в Чечне задержано 7 человек, подозреваемых в участии в незаконных вооруженных формированиях. По свидетельству негосударственных правозащитных организаций, еще, по меньшей мере, два человека, бесследно исчезнувшие, были захвачены вооруженными людьми, действовавших в масках
.
Накануне голосования на выборах президента России на улицы чеченских городов и сел выведены силы, численностью в 12 тысяч человек. Это воинство планирует защищать избирательные участки от посягательств враждебных сил, коих насчитывается то ли 60, то ли 70, то ли 440 единиц.